* * *
Проводив мать и Органу, Энния вернулась к гостям. Уже на пороге она задорно улыбнулась и кивнула Соло:
- Ну, что, господа? Жизнь прекрасна? Хэн, а ты оказался прав. У меня тут завалялись бутлочка - другая отличного виски. И, как известно, виски без эля – деньги на ветер. Ты как?
- Всегда согласен, сестрёнка!
Хэн и другие почувствовали себя более свободно. Только Лея хранила прежнее спокойствие. По ней было не понять, рада она неожиданному появлению новых знакомых, или просто выполняет долг благодарности. В самой хозяйке произошли ощутимые перемены. Разговор стал более лёгким, жесты раскованнее. Энния распустила косу, и, перехватив волосы лентой, просто связала их в виде хвоста сзади. Она достала из бара неначатую упаковку с бутылками пива и поставила на стол.
- У меня без церемоний. Сами откроете, - оповестила она, падая в кресло, и первой подала пример.
* * *
В сгущающихся сумерках Маргарита и Бэйл подлетали к Альдере. Маргарита всю дорогу говорила о новых проектах "Лорейнз Флаерз", ценах на комплектующие и материалы, переговорах с партнёрами по бизнесу, поисках новых рынков и жаловалась на отсутствие свободного времени. Теперь же она молчала. Органа заметил, как помрачнело её лицо, он хотел поинтересоваться, что мучает её, примерно догадываясь, что она ответит. Он тянул время, не решаясь начинать неприятный разговор. Но Маргарита сама решительно повернулась к нему и заговорила тихим, глубоким голосом:
- Бэйл, ради всего святого прошу тебя, не надо втягивать Энн в какие-либо авантюры, связанные с этим вашим Альянсом. У неё своя жизнь. Пусть себе прыгает по сцене, крутит романы, устраивает скандалы, в конце концов! Я на всё готова закрыть глаза, но только никакой политики! Слава Космосу, она достаточно легкомысленна, чтобы не интересоваться этим.
- Маргарита, поверь, я даже не пытался как-то повлиять на Энн. То, что произошло, было случайностью. Я не знал, что Энния полетит с Леей, а не со своей командой.
Она кивнула:
- Я верю. Однако… Мы здесь чужие, и не надо ей лезть в дела, которые её не касаются.
- Но Энн не считает себя чужой в этом мире. И если она сама решила помочь справедливому делу…
Маргарита оборвала его:
- Только не надо правильных слов, Бэйл! Извини, буду говорить прямо. В любом мире, и мой - не исключение, найдутся в лучшем случае идеалисты, в худшем - просто жулики, готовые бросаться громкими словами, типа "справедливое дело", "спасение мира", "вся власть народу…", прости, это из другой темы. Я хочу сказать, что ни один из этих лозунгов гроша ломанного не стоит. Я не хочу лишиться дочери из-за каких-то сомнительных идеалов, которых сама не всегда могу понять. Ваша борьба - только ваша. Вы знаете, за что рискуете, я надеюсь. Но мы - совсем иное дело. Я знать ничего не хочу об Альянсе. И, говорю честно, Бэйл, если вдруг с Энн случиться что-нибудь плохое, то… я сама не знаю, на что я способна. но чувствую, на многое. Я зайду так далеко, насколько потребуется. Весьма вероятно, со всех ног брошусь к… Палпатину, - с трудом произнесла она это имя. - Я буду на коленях умолять его отпустить Энн, расскажу всё, если потребуется. И мне нет дела, что будет с Альянсом, всей этой галактикой и… и даже с тобой! - она покачала низко склонённой головой. - Но это - на самый крайний случай. Если все другие способы будут испробованы. У Эннии нет с этим… ничего общего, и я день и ночь молюсь только об одном, - чтобы моё прошлое не отбросило тень на её жизнь.
"Хотел бы я также не иметь ничего общего с Леей," - подумал Бэйл, вспоминая поразительное сходство Эннии с отцом. Вслух он произнёс:
- Не волнуйся, Маргарита. Обещаю тебе, я никаким образом не буду склонять Энн принять нашу сторону. Но если вдруг она сама…
- Ну, это вряд ли! Я уверена, что отправившись в своё турне по галактике Энн вскоре забудет об этом инциденте. У неё очень плотный график, так что ей некогда будет отвлекаться. Работа поглотит её полностью.
Маргарита замолчала, её слова не нуждались в ответе, поэтому молчал и Бэйл. Спидер коснулся платформы возле альдерского дома Эннии. Остановившись у входа в аллею, ведущую к дверям, Маргарита добавила к сказанному:
- Кроме того, меня волнует вот ещё что… Раз так случилось… не годится им быть врагами. Пусть лучше каждый будет сам по себе. На нет и суда нет.
Бэйл молча кивнул. Маргарита уже собралась уходить. Но замерла, едва сделав один шаг. Она круто развернулась и быстро обняла Органу.
- Я забыла сказать. Я рада, рада, что ты жив, Бэйл! - скороговоркой произнесла она. Маргарита несколько раз поцеловала неподвижно стоявшего друга, напоследок крепко сжала руки на его плечах. - Я счастлива, что с тобой всё в порядке.
Он не успел ничего ответить, а Маргарита уже быстро удалялась по тёмной аллее. Её силуэт через пару шагов полностью растворился в ночной мгле.
* * *
По пути во дворец, Органа думал, справедливо ли он поступает с Леей, скрывая правду о её настоящем отце? Но и Маргарита ничего не говорит Энн. Не говорит, однако и не воспитала её в ненависти. А, казалось бы, имела для этого все основания. Что если она поступает честнее? Ох уж эта Маргарита! Она часто ставила вопросы таким образом, что получается как не поступи, всё равно пожалеешь. И нет однозначного ответа. Все сложившиеся представления становятся с ног на голову, простое - сложным. Сложное - ещё сложнее? Или простым? Маргарита никогда не пыталась доказывать свою правоту или судить других, а просто скажет что-нибудь самыми обыкновенными словами, ни вкладывая в них никакого двойного смысла, но потом думаешь и изводишься сомнениями, что же на самом деле правильно - то, что ты всегда считал правильным, или совсем иное? И как она умудряется жить с такими представлениями? Нет, даже пытаться не стоит понять человека из совсем другого мира, к тому же ещё и женщину.
Он вспомнил, что когда как следует рассмотрел "Стрелу" Маргариты, космический лайнер среднего класса, он отметил, что по сравнению с кореллианским корветом эта модель выглядит угловатой, с резкими ломаными линиями. Весь корабль словно сплющен и вытянут в длину. Тогда Органа спросил, что послужило причиной столь радикального изменения принятой формы. Маргарита ответила, что этот аппарат имеет в атмосфере сверхзвуковую скорость, что и привело к изменению его очертаний. Поясняя, в конце она добавила, с переходом через скорость звука в атмосфере изменяются законы аэродинамики. То, что было хорошо для дозвукового режима, за звуковым барьером становится непригодным. Стало быть, есть грань, за которой меняются все законы. Весь вопрос в том, как её перейти, и каждому ли это по силам?
Бэйл отрешённо подумал, что не всем. Если "Стрела" или "Туман" легко набирают скорость, для них полёт за барьером является обычным режимом, то его старому, верному "Тантиву", погибшему в борьбе за правое дело, никогда не угнаться за ними. Даже если бы хватило мощности двигателей, корабль мог разрушиться. Если бы хватило…
* * *
Отойдя на несколько метров, Маргарита свернула с аллеи. Она поняла, что до дома ей не дойти. В голове словно молоты стучали, сердце, которое ещё минуту назад, казалось, вот-вот разобьётся о грудную клетку, теперь словно проколото острой иглой, как бабочка для коллекции, и еле-еле трепещет. С ней такое случалось и раньше. Она схватилась за ствол дерева и медленно осела на траву. Уже на подлёте к Альдере Маргарита почувствовала, что приближается гроза, и молилась только том, чтобы успеть долететь до дома. Ей не хотелось, чтобы Бэйл увидел её в таком состоянии. Быстро распрощалась с ним, без церемоний, и неровным, быстрым шагом поспешила в темноту парка.
Расстояние до дома, казавшееся сущим пустяком, сейчас представлялось огромным. Одолеть эти несколько метров у неё не хватит сил. Прислонившись лицом к пахнущей сыростью и землёй прохладной траве, она какое-то время лежала без движения, ожидая, пока уляжется в ушах шум крови, которая слишком сильно давит на изношенные перегрузками сосуды. Маргарита тяжело вздохнула, заставляя воздух пройти в лёгкие. Тем самым она давала понять себе и всему миру, что ещё жива. Трясущимися руками, собрав последние силы, Маргарита вынула из маленькой сумочки стеклянную колбочку. Вытряхнув на ладонь несколько желтовато-серых таблеток, экстракт травы шосс, произрастающей на Сотии, некоторые из которых попадали и затерялись в траве, она с трудом проглотила их. Это средство помогало, с некоторых пор Маргарита никогда не расставалась с пузырьком этих таблеток. Имеющие полностью растительное происхождение, они были одним из немногих лекарств, которые подходили ей.
Преждевременная седина, никуда не годные нервы, сбои усталого организма - вот плата за высоту, за скорость, за постоянное напряжение. Когда они с Лейном только начинали, ни о какой серьёзной защите и не помышляли. Лёгкий противоперегрузочный костюм, шлем с компенсацией давления, отстающей от изменения внешних условий, кислородная маска - всё, чем они располагали. Выполняя сложный испытательный полёт на грани возможностей аппарата, они не задумывались о границах своих возможностей. Скафандры устаревшего образца лишали руки чувствительности, делали всё тело неповоротливым. При пилотаже, когда требовалась слаженность действий лётчика, он только мешал. "Не давал почувствовать машину," - как заявляла Маргарита. Лейн был с ней согласен. Они использовали скафандры в крайних случаях. Когда не справлялись внутренняя система жизнеобеспечения и более лёгкие средства защиты. На начальном этапе "Лорейнз Флаэрз" не мог позволить себе нанять лётчиков-испытателей. Всё приходилось делать самим. И они никогда бы не отказали себе в удовольствии совершить первый полёт на корабле, в который вложили душу, много бессонных ночей, труда, и не сосчитать, сколько пота и слёз было пролито над каждой системой по отдельности. И над всеми вместе. Когда вдруг выяснялось, что они не желают работать слаженно, как закладывалось в проекте. После устранения неполадок, отработки на стенде, приходило время испытания в небе. За право первого полёта боролись, иногда пускались на всевозможные уловки.
Постепенно боль отпускала. Маргарита осмелилась вздохнуть полной грудью. Трава приятно щекотала лицо. Она осторожно перевернулась на спину, чтобы смотреть на звёздное небо. Бэйл прав, в Центральных системах видно куда больше звёзд. Они усеивают тёмный бархат неба, подобно мелким цветам ледэ на высокогорных склонах Сотии. Ледэ - символ недоступной красоты. Но охотник отправляется в горы, чтобы невеста могла украсить цветами волосы в день свадьбы. Бывало, что вместо радостных криков поздравления, дом оглашался тихими рыданиями о погибшем герое. Но ни одна сотийка не остановит своего милого, чтобы уберечь от опасностей скал, неверных опор, скользких камней, обвалов и оползней. Это испытание не только для него, но и для неё. Ждать, умирая от страха, ждать и верить. Так повелось издревле. Считается, что если её любовь истинна, молитвы долетают до Великой Матери-орна, она хранит отважного скалолаза на горных тропинках, и он благополучно возвращается к своей избраннице с букетом ледэ. Таковы обычаи в этом суровом мире. За красоту, за высоту - надо платить. Ни то, ни другое не даётся даром.
И они платили. На лёгких аппаратах, в атмосфере, проводились предварительные испытания новой системы, отработка элементов. На высоте в несколько тысяч метров начинает чувствоваться давление. Оно уже не компенсируется столбом воздуха, как у поверхности планеты. Нападает оцепенение. Двигаться не хочется, внутри всё немеет. Сердце ленится проталкивать кровь в сосуды. Только пахнущий ржавчиной и резиной кислород, поступающий в маску, не даёт окончательно угаснуть сознанию. А когда в программу испытаний было заложено резкое изменение высоты, начинало твориться такое! В глазах темнело, пульс то быстро отсчитывал мгновения жизни, то вдруг замирал на полувздохе, словно останавливалось само время. Но кто обращал внимание на такие мелочи! Опьянение свободой полёта, где верх, где низ - сразу не сообразишь. Мотор - сердце машины - бьётся ровно, без перебоев, а о своём жалком комочке мышц разве думалось в такие минуты? Капризы организма воспринимались, как досадные помехи, слабость, с которой нужно бороться.
Возвращаясь на землю, Маргарита, усталая и радостная, входила в двери ангара. Её встречал Лейн. Заметив неестественно красные глаза коллеги и компаньона, он неодобрительно качал головой:
- Ты снова сама летала, Мар?
- Не могла же я доверить неопытному мальчишке столь ответственный полёт!
В другой раз она ловила Лейна на лётном поле, когда он с трудом выходил из опытной модели - прообраза будущего корабля.
- Лейн, тебе уже не двадцать лет, и не тридцать! Зачем ты сам обкатывал эту птичку? У нас хватает и молодых пилотов. Кто сегодня должен был лететь?
- Она совсем девчонка! Ещё и детей нет. Жаль было её посылать. Высота - штука коварная.
Как будто им делались скидки на неопытность и молодость! Теперь уже поздно. Старый орн, так прозвали Лейна в компании, уже не тот, что был. Пусть ещё хорохорится, расправляет спину, потрясает сильными кулаками и приводит детишек в восторг, сажая их к себе на плечи по несколько штук, но под глазами уже лежит усталость, усталость сквозит в движениях, подкрадывается, когда не ждёшь, клонит вниз голову. Некогда заядлый охотник, он всё чаше предпочитает остаться дома. И сама Мар, которую сотрудники окрестили крылатой, чувствует, как нет-нет и дрогнет рука. Она ведёт отчаянную борьбу со старостью. Вице-президент компании всегда должна быть в форме. Она не позволяет себе расслабиться. Обязательные маски, кремы, тщательно продуманный макияж ещё создают иллюзию здоровья, высокий воротник скрывает шею, удобная и элегантная обувь придаёт походке некое подобие лёгкости. Глядя на неё ещё трудно поверить, что за этим, казалось бы, прочным фасадом, время уже далеко продвинулось в своём жестоком деле разрушения. Сколько не отмахивайся, а возраст и растраченное здоровье всё чаще начали напоминать о себе.
Маргарита села, прислонясь спиной к стволу. Несмотря на чувство опустошённости и вялости, остающееся после каждого приступа, она улыбнулась. Ничего не пропало даром. Пусть уже не держат ноги, но корабли "Лорейнз Флаэрз" вышли на орбиты многих миров. Теперь и в Центральных системах узнают сотийские "крылышки"! И рано петь отходную. Старый орн и крылатая Мар ещё не сказали своего последнего слова! "А может быть хорошо, что Энн не осталась в компании?" - подумала она. Им с Лейном не удержать своенравную девчонку, она бы не согласилась на меньшее, чем ведущий лётчик-испытатель "Лорейнз Флаэрз". Конечно, теперь защитные костюмы и сами корабли намного надёжнее, условия мягче, но от перегрузок и стрессов в их деле не уйти. А Энния также не умеет беречь себя, как и её мать.
* * *
Вечеринка у Энн затянулась допоздна. Уже были перемыты кости всем участникам последних событий. Больше всего от едкой на язык "звезды" досталось лорду Вейдеру. Просклоняв его на все возможные лады и выпытав у присутствующих всё, что им было известно о нём, Энния успокоилась, только когда одни и те же слова начали повторяться по пятому разу. Разговор перешёл на будущие планы.
С непривычки Люк не рассчитал количество хмельного напитка. Поднявшись на ноги, он вдруг обнаружил, что пол словно покачнулся. Люк нетвёрдой походкой подошёл к столу и поставил пустой стакан. Мысли в голове слегка путались, как и у всех собравшихся. Он присел на ручку кресла рядом с Эннией и заставил себя сосредоточится на обсуждаемой теме, призвав на помощь Силу.
- Мы прилетели за вами. Вам нельзя дольше оставаться на Альдераане, - заговорил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Это было не так-то легко сделать. - Лея, ты нужна в командном центра Альянса. Необходимо начать поиски новой планеты, где можно основать базу. Она должна находиться вдали от маршрутов имперских кораблей. У совета уже есть несколько вариантов, но все они имеют те или иные недостатки. Мы должны вылететь не позднее завтрашнего утра.
Лея кивнула:
- Я готова. А ты, Энн?
- Мне-то что там делать? - пожала плечами примадонна.
- Не беспокойся, и для тебя найдётся дело, - улыбнулась принцесса.
- Нет уж, увольте! Хотите, чтобы я ушла в подполье, словно вор какой-нибудь? А мои диски будут продаваться тайком, записанные кустарным способом на отвратительном оборудовании? Это романтично, я не спорю, но я ещё не готова бросить сцену в расцвете карьеры.
- Энн, подумай сама! Тебе сейчас опасно оставаться на виду! - Лея воззвала к здравому смыслу подруги.
- Почему? - искренне удивилась "звезда". - Все, кто видел меня на боевой станции, уже давно на небесах.
- Вейдер спасся.
- Ну и что? До сих пор меня никто не трогал, а я и не пряталась. И дальше не собираюсь. Вейдер помалкивает, в отличие от некоторых… - она выразительно посмотрела на Лею. - За это я начинаю его потихоньку уважать. Ах, Лея! И кто тебя за язык тянул! Ты слишком молчаливая только когда не надо. По твоей милости я чуть скальпа не лишилась.
- Прости, я не ожидала, что так выйдет! Мне жаль.
- Тебе жаль! - хмыкнула Энн и произнесла назидательным тоном: - Слушай, что я говорю, и всё будет хорошо.
- Вейдер молчит, потому что ему сейчас не до тебя. Он что-то затевает. Но сит ничего не забывает. Берегись!
- Спасибо за совет. Я знаю, что делаю, - отрезала Энн.
- Упрямая, как нерфа, - рассерженно вздохнула принцесса.
- Какая есть! Турне мы планировали задолго до того, как я познакомилась с лордом Вейдером. Странное у него имя - Дарт! Я не могу вот так взять и отменить. После завтра утром я и "пташки" летим на "Розе Энн", и плевать на вашего Вейдера со стандартной орбиты.
- Что-то больно высоко ты плюёшь. Смотри, не промахнись, - съязвил Соло.
- Не волнуйся, братан. Со мной всё будет прекрасно. Если вы не проболтаетесь моей матушке о связях с Альянсом.
- Ха-ха! Её ты боишься больше Вейдера?
- Не то, чтобы боюсь… - протянула Энн, задумчиво глядя в даль. - Но лучше не обострять… Она, как ирокез, сначала снимет скальп, потом думать будет.
- Кто-кто? Как ты сказала?
- Это какая-то воинственная раса, или вроде беглых каторжников? Не всем принцессами быть. Не пытайся запомнить. Я и сама плохо понимаю, кто это такие.
- Похоже на ситов, - прошептал Люк.
- Даже не знаю, - улыбнувшись, ответила Энн. - О ситах я от тебя в первый раз услышала. Даже о джедаях известно больше. Но если ты утверждаешь, лорд Вейдер - сит, то они мне нравятся! Как ты думаешь, а я им понравилась бы? - смеялась она.
- Спроси у Вейдера, - в тон ей ответил улыбающийся Люк.
Энн улыбнулась шире, блеснув ослепительным жемчугом зубов, и взяла его за руку. Она ласково погладила запястье юноши, долго смотрела в его бездонные, как небо, голубые глаза. Люк тихонько сжал руку девушки и почувствовал, как сердце забилось сильнее.
- Они тоже озабочены только этой Силой? Как и джедаи? Так и норовят простых людей обмануть?
- Джедаи никого не обманывали! - буркнул он.
- А то! - тряхнула головой Энн. - Вот тебе мозги основательно запудрили.
Хэн одобрительно кивнул. Он был полностью согласен с женщиной. Такое с ним редко случалось.
- Пора бы уже заканчивать веселиться, - Лея встала.
- И то верно. Капитану надо прийти в форму. Иначе довезёт он вас завтра до первого астероида. - Энния оценивающе взглянула на Соло. Он ответил пренебрежительной гримасой, всем своим видом показывая, что не считает нужным ввязываться в перепалку с девчонкой.
А Чуи уже целый час спокойно спал на диванчике, вытянувшись во весь свой огромный рост. Ложе явно было мало ему, ноги не поместились и покоились на полу. Было решено не трогать его до утра. Капитан Соло предупредил, что спросонья вуки могут быть очень агрессивными, особенно если им не дадут выспаться.
Показав гостям их комнаты, Энния вернулась в гостиную. Сна не было ни в одном глазу. Она задала программу бытовым дроидам и вышла из дома наружу, в тёплую прохладу летней альдераанской ночи.
* * *
Она медленно брела вдоль аллеи, наслаждаясь ароматом ночных цветов. Мысленно Энн постоянно возвращалась к Люку. Энн заставляла себя думать о предстоящих выступлениях, новых планетах, которые собиралась посетить, сценических нарядах, сшитых по разработанным ею моделям, но вскоре опять поймала себя на том, что думает о Люке. Она и не заметила, как мысли плавно перетекли из одного русла в другое. Энн даже рассердилась. И сдался ей этот деревенский мальчишка! Там, на Явине, она совершенно неприличным образом бросилась ему на шею, оттолкнув плечом принцессу. Но это можно было оправдать перенесённым волнением и естественной благодарностью к своему спасителю. Но и после, уже на Альдераане, его образ не выходил из головы. И когда это всё началось? Стоило ей увидеть Люка в первый раз или чуть позже? "А, какая разница!" - махнула она рукой.
Было в этом красивом голубоглазом юноше что-то такое, что волновало её и держало в постоянном напряжении. Именно это заставляло её то и дело подшучивать над ним, порой даже слишком язвительно. Энн боялась, как бы кто-нибудь случайно не догадался о её переживаниях. Энн усмехнулась сама себе. В конце концов, почему это её волнует? Ей и раньше случалось увлекаться. Однако, ехидный голосок из глубины подсознания спросил: "А, может, на этот раз - нечто большее? Ну же, признайся, дорогая, ты в него влюбилась." Она попробовала заставить голос замолчать, но не тут-то было. Он становился всё навязчивей и язвительней. "Признайся, признайся, отступись от гордости, и ты не заговорённая!" - нашёптывал голос. "Признаюсь! - не выдержала Энн. - Только заткнись!"
Словно в ответ на её метания, Энн всей своей сущностью ощутила некую перемену в окружающем мире, нечто знакомое и волнующее витало в воздухе. Энн прислушалась к себе и уловила некую волну чего-то, для чего не могла подобрать подходящего определения, которая обычно сопровождала появление Люка. Она повернулась в том направлении, откуда пришёл импульс. Предчувствие не обмануло её. Вскоре Энния услышала лёгкие шаги. Люк появился как раз с той стороны, куда она смотрела.
- Что, тоже не можешь заснуть? - спросила она.
Люк кивнул. Они вместе пошли вниз по тропинке, полого спускавшейся к берегу моря, тихие вздохи прибоя слышались в тишине ночи.
- В такую чудесную ночь грех спать, - сказала Энния, вдыхая полной грудью солёную свежесть, смешанную с благоуханным ароматом цветов, запахом трав и эфирными маслами деревьев. - Прекрасная природа! Я люблю бродить одна в вечерней мгле. Такие прогулки придают мне сил. Когда я покинула лесистую Сотию, думала, сойду с ума от постоянных перелётов, шумных душных городов, вечной толпы, пока не обосновалась на Альдераане. Теперь хотя бы мне есть, где отдохнуть от всего этого. Я не могу жить без леса, моря и неба! Лишившись возможности соприкасаться с ними, я начинаю медленно умирать.
- И ты всегда гуляешь одна?
- Как правило. Иногда прилетают сёстры - мои сотийские подруги. Изредка заглядывает Лея. Но это происходит всё реже и реже. У всех свои заботы.
Они подошли к полосе прибоя. Оттуда открывался прекрасный вид на изогнутый, словно край огромной чаши, залив. В спокойной тёмной воде чуть дрожали отражения бесчисленных звёзд.
- Красота! - воскликнула Энн, сбрасывая с ног туфли и заходя по щиколотку в воду. - Когда видишь всё это, понимаешь, что стоит жить, стоит петь! И этот мир не безнадёжен!
- Безнадёжен? Почему так мрачно? Разве ты не счастлива?
Энния задумалась.
- Пожалуй… да. У меня есть всё, о чём я мечтала. Ну… не всё, но многое. Грех жаловаться. Но не всегда дела идут гладко. Порой и устану, и раскисну, и сомнения гложут изнутри. Ах, мало ли! Это я с виду неуязвима, а иногда как навалится всё сразу, хоть вой, подобно орну в полнолуние. Тогда-то я и бегу сюда. И возрождаюсь душой, как Феникс из пепла.
Люк не знал, кто такие орн и феникс, и не стал уточнять. Мало ли какие образы и аналогии могут возникнуть у жителей разных миров.
Тем временем Энн вошла глубже в тёплые морские волны. Люк последовал её примеру. Ему, жителю песчаного Татуина, такое количество воды, пусть солёной, казалось невероятной роскошью. Вся природа Альдераана поражала своим великолепием. А эта ночная прогулка в обществе молодой певицы настраивала на романтический лад.
Он остановился, не решаясь следовать за Эннией дальше. Сказывался инстинктивный страх перед водой человека, не умеющего плавать. Он посмотрел на тонкий силуэт девушки, выделявшийся на фоне моря в тусклом свете звёзд.
- Энн, ты сама являешься частью всего этого! Как волна, как порыв ветра, как шорох волн! - восхищённо произнёс он, пугаясь собственной храбрости. – Ты… словно тень на звёздном ковре. Такой… призрачной… зыбкой… как клочок тумана, который вот-вот будет развеян свежим порывом ветра. Ты - словно неясный образ, возникающий во сне, кажется, что сейчас исчезнешь, растворишься в воздухе. Сердце замирает от страха, что я сейчас проснусь, и тебя уже не будет.
Люк замолчал, осторожно переводя дыхание и не веря, что эти слова произнёс он. Так свободно и легко они сами собой возникли из небытия, словно кто-то подсказывал ему на ухо. Страх и неловкость ушли, растаяли без следа. Люк шагнул к девушке и обнял её за талию. Энн тихо засмеялась, глядя ему в лицо. Её забавляло смущение юноши и немного огорчало то, что эти слова были подсказаны ею, а не придуманы им самим. Что поделать, Люк не был обучен цветистым эпитетам, как было распространено у них на Сотии.
Глаза Энн отражали блеск ночных светил, сияя влажным, ласковым светом. Улыбка на тонких губах манила, словно видение дальнего огонька ночью в пустыне. Люк несмело привлёк девушку к себе. Энн сделала шаг, руки легко опустились на его плечи. Он ощутил запах и прикосновение её волос к своему лицу. О, Космос! Она была так близко! Повинуясь неодолимому притяжению, Люк наклонился к ней, Энн подалась к нему, их губы встретились. Он крепче сжал тонкий стан примадонны. Пальцы певицы запутались в его светлых волосах, губы сильнее прижимались к его губам.
Почувствовав силу объятий Люка, Энн выгнулась дугой и, держась за его плечи, оторвала ноги от земли. Голова Люка окончательно пошла кругом. Всё смешалось - звёзды, море, песчаный берег, тёмные очертания деревьев. Люк потерял равновесие, и они вместе повалились в ласковый плеск тёплых морских волн…
* * *
Энния сидела поджав ноги на берегу на плоском камне и выжимала солёную воду из пышных волос. Люку казалось, что он может смотреть на то, как она это делает, вечно. Энн отбросила волосы назад, мокрые волнистые пряди тяжело упали на спину, рассыпались по плечам, подобно блестящему плащу. Чуть наклонив голову, она посмотрела на Люка, улыбка осветила её бледное лицо:
- Не смотри на меня так, Данила-мастер! Я - не каменный цветок! Ещё станет нам обоим не мил белый свет.
Люк протянул к ней руки.
- Мне он и так уже не мил. Согласен умереть, вот так, рядом с тобой. Лучшего в этой жизни уже не будет.
Энн припала к его груди. Она положила голову на плечо Люка и чуть дрожащими руками гладила его по мокрым волосам.
- Не говорит так! Или… ты уже напился сладкой отравы?
Она подняла голову и в темноте нашла его губы. Энн страстно целовала его и говорила горячим, срывающимся шёпотом:
- Ох, не к добру встретил ты меня, молодой и красивый! Ох, погублю я тебя! Не к добру, не к добру это!
Люк, забыв обо всём, отвечал на её ласки. Чувство реальности вновь покинуло их обоих. Осталось лишь горячее дыхание на лице и теплота прикосновений, от которой бросало то в жар, то в холод.
- Энн, Энн, делай со мной, что хочешь! Весь я твой. - задыхаясь от волнения, сказал Люк. И спросил, с примесью сомнения: - А кто такой Мастер Данила?
Энн только засмеялась и увлекла его за собой, на мокрый морской песок. Вместо ответа Люку был долгий, сладкий поцелуй.
* * *
Небо уже утратило бархатную черноту, звёзды начали тускнеть, одна за другой падая в отливающие скользким атласом морские волны. Энн села и отряхнула с волос песок.
- Светает… - тоскливо протянула она. - Пошли в дом, Люк. Скоро и солнце появится.
Люк поднялся и помог подняться Эннии. Она резко вскочила на ноги, обхватила его за талию.
- Люк, прости, я никак не могу лететь с тобой сейчас.
- Я понимаю, - опустил голову Люк. - Однако… Мне будет грустно без тебя.
- Я тоже буду скучать. Но как только удастся вырваться… Я сразу полечу к тебе. Только дай знать, где искать тебя.
- Я и сам этого ещё не знаю. Может, через принцессу Лею… Или как-нибудь иначе…
- Послушай, Люк! - осенило Энн. - Полетели со мной. Для тебя всегда найдётся место на моём корабле и в моей жизни. Зачем нам все эти тревоги? Ведь можно просто жить и быть счастливыми! И никогда-никогда не расставаться! Мы будем счастливы!
Он нежно поцеловал мягкие губы Энн. Взявшись за руки, они медленно пошли вверх по дорожке.
- Энн, дорогая Энн, я бы тоже хотел не расставаться с тобой никогда. Но… я не могу бросить своих друзей. Бен погиб ради этой борьбы. Он сказал, что я обязательно должен стать джедаем. И теперь я должен продолжить его дело, хотя бы во имя его памяти. И памяти моих родных. Я рассказывал, мои дядя и тётя, которые были мне вместо отца с матерью, погибли. И в этом виновата Империя!
Энния печально вздохнула:
- Неужели из-за мести ты откажешься от любви?
- Энн, от тебя я не откажусь! Никогда, ни из-за чего! Но… пойми!..
- Понимаю, - согласила покорно Энн. Она поморщила нос и улыбнулась уголком губ. - Обстоятельства… Нет, я не обижаюсь. Я и не надеялась, что ты согласишься. Ты выбрал свой путь и не свернёшь с него. Я не могу требовать от тебя принести в жертву мне то, во что ты веришь.
- Энн! Ты чудо, Энн! - он поцеловал её в щёку. - Я люблю тебя.
Энния остановилась. Она заглянула с чистые, голубые глаза юноши, долго смотрела, словно искала в них своё отражение.
- Правда? - она недоверчиво улыбнулась. - Меня ещё никто не любил. Я решила, что это невозможно.
- Тебя? Нет, я не поверю. Вся галактика с восхищением произносит твоё имя, а ты говоришь такое…
- Да… конечно… Но это - не любовь. Вернее, не та любовь. Для всех - я лишь развлечение, красивая, дорогая игрушка. Диковинная голосистая птичка в клетке.
Они стояли у входа в дом и не могли разомкнуть рук.
- Ну, пошли?
- Идём…
Никто не сдвинулся с места.
- На твоих волосах соль, - сказал Люк, прикасаясь к её виску. - Вся ты пахнешь морской свежестью.
Он снова обнял её и долго и нежно целовал. После, Энн и Люк вошли в дом.
* * *
Солнце поднялось высоко над горизонтом. Хэн, Люк, Чубакка и Лея собирались в дорогу. Оставшись наедине с принцессой, Энн протянула ей электронную табличку.
- Вот, возьми, Лея.
- Что это?
- Так… небольшая сумма на мелкие нужды Альянса, - пренебрежительно пожала плечами певица. - Можешь получить в Альдере или на любой другой цивилизованной планете, где меня знают. Только смотри, в этот раз не проболтайся, что от меня.
Лея взглянула на сумму. Её глаза округлились, потом на губах возникла радостная улыбка. Она бросилась обнимать подругу.
- Энн, наконец-то ты с нами!
Улыбнувшись, Энния отрицательно покрутила головой и отстранилась:
- Никак нет. Я как была, так и осталась. Сама по себе.
- Но… в таком случае… почему ты помогаешь нам? - недоумевала принцесса.
Энния расхохоталась:
- Как? Ты ещё не поняла почему? Ради прекрасных глаз Люка, конечно же! К тому же… Хэн всё равно не взял денег, - скромно потупилась примадонна, переступая с ноги на ногу.
- Ох, Энн! Ты как всегда, верна себе, - покачала уложенными по бокам головы косичками Лея. - Всё равно, спасибо.
- Ваше Высочество! Так вы идёте? Когда вы соизволите осчастливить общество своим присутствием? - раздался снаружи нетерпеливый голос Хэна.
Принцесса повела плечом и сжала губы. Они вышли к посадочной платформе, где их ждал готовый к вылету "Тысячелетний Сокол". Лея не спеша вошла внутрь корабля. Энния осталась стоять на краю платформы.
- До встречи, сестрёнка! - бодро крикнул Хэн и помахал ей рукой.
- До свидания! - эхом отозвалась она. Бросив долгий взгляд на Люка, Энн добавила: - Удачи!
Она ещё долго стояла и смотрела вслед удаляющемуся кораблю. Когда "Сокол" без следа канул в ясную синеву небес ("Совсем как глаза Люка," - невольно подумалось Энн), она вздохнула и медленно пошла по траве к дому.
* * *
Вечером Энния вернулась в Альдеру. Она прилетела прямо в космопорт, проводить мать. Маргарита отправлялась на Сотию и не планировала в близком будущем вновь посетить Альдераан. Дела представительства «Лорейнз Флаэрз» шли неплохо, персонал справлялся, все механизмы были отлажены, и присутствия кого-то из высшего руководства компании не требовалось.
Проводить Маргариту приехал также Бэйл Органа. Энния ожидала встретить его и намеревалась расспросить про Лею, справедливо полагая, что принцесса будет держать отца в курсе о месте своего пребывания. А, стало быть, Энн узнает, где можно найти и Люка на тот случай, если она сможет выбрать время повидаться с ним. Ей уже страшно хотелось увидеть его вновь, говорить с ним, просто посидеть рядом. Она почти жалела, что не отправилась на «Соколе» вместе с принцессой. Только запланированные гастроли и обязанности перед «пташками» удержали её от этого шага. «Не такая я и безответственная, как говорит ма,» - утешая себя, подумала Энн.
«Серебряная стрела» уже растворилась в темнеющем вечернем небе, Энния и Бэйл всё ещё продолжали стоять на верхней площадке сооружения космопорта. Органа смотрел куда-то вдаль, на первые появляющиеся звёзды, а Энн накручивала на палец длинную волнистую прядь и ждала, когда он нарушит молчание, чтобы начать интересующий её разговор. Бэйл был сильно огорчён и не старался скрыть этого. Энния подумала, что ему не легко расставаться с Леей, но в связи со сложившимися обстоятельствами выбора не было. Она уже подыскивала слова, чтобы выразить своё сочувствие и поддержку, а потом плавно перейти к своей теме.
- И кому это было надо… - вдруг произнёс Органа, ни к кому не обращаясь.
- Простите, что было надо? – не поняла Энн.
- Зачем Мон Мотме, сенатору с Чандриллы, понадобилось обнародовать это своё воззвание против Империи? Чего она добилась?
Энн всё ещё не понимала, о чём идёт речь, но догадывалась, что о каких-то делах, связанных с политикой. Поэтому она не стала вдаваться в подробности, выспрашивая, какое воззвание и что за сенатор Мотма. Пожав плечами, Энн честно ответила:
- Не знаю.
Бэйл посмотрел на Эннию и, вероятно, решив, что она в курсе, заговорил с горькой досадой в голосе:
- Всё, что она написала в этом манифесте – истинная правда. Но зачем нужно было распространять его ещё и в Сенате, и подписываться своим именем? Люди там осведомлённые, они сами прекрасно разбираются, что к чему. Неужели она думала, что таким образом сможет убедить других сенаторов поддержать нас? Ей и так известно, кто каких взглядов придерживается, а от этого демарша не изменится ровным счётом ничего! Она принесла больше вреда, чем пользы. Сенат распущен, мы окончательно лишились возможности высказывать свои мнения и хоть как-то влиять на политику Империи. Имперские власти станут ещё подозрительней, многим нашим сторонникам эта листовка будет стоить постов в имперских комитетах, а, может, и жизни! – Органа сложил руки вместе. – Только бы до этого не дошло! Выходит, что создавалось с таким трудом, пошло прахом. Я лично приложил много усилий, чтобы создать в Сенате тайную оппозицию, провести сочувствующих Республике в ключевые сенатские комитеты и комиссии, а теперь, выходит, всё это не имело смысла. Последняя видимость демократии лопнула, как мыльный пузырь. Столько лет, половина жизни, пропали впустую!
Энн слушала, понимающе кивала, делала умное лицо. Раз для него это столь важно, надо попытаться понять. Бэйл Органа никогда не отмахивался от её слов, даже если проблемы, волновавшие певицу, и не входили в круг его интересов. Он всегда был готов выслушать её, и помочь, если требовалось. За это и другие качества Энн высоко ценила Органу и дорожила его дружбой, как и её мать.
Подождав, когда он закончит свою речь, Энния улыбнулась.
- Господин Органа, посмотрите вокруг, - сказала она, обводя рукой плавные очертания города, тонувшие в сиреневатых сумерках. Кое-где уже зажглись огни, Альдера надевала свой вечерний наряд. Самые вершины бело-голубых сверкающих башен ещё золотились закатным блеском последних лучей заходящего солнца. – Всё это, весь этот прекрасный город, весь мир Альдераана в таком виде, как он есть сейчас – исключительно ваша заслуга. И после этого вы ещё осмеливаетесь утверждать, что жизнь проходит впустую? Спасти от уничтожения во время Войн клонов и привести к процветанию целую планету, этого на сотню, а то и тысячу жизней хватило бы. Нет, господин Органа, вы просто не справедливы к себе.
Пока Энн говорила, Бэйл рассеяно смотрел на неё, не в силах отвлечься от мрачных мыслей. Когда она замолчала, Органа бросил взгляд на открывавшийся с высоты восхитительный вид вечерней Альдеры, лицо его прояснилось.
- Спасибо, Энн, спасибо, что напомнила, - он улыбнулся. – Я люблю этот город и этот мир, и благодарен тебе…
- Я тоже люблю! – перебила Энния, энергично тряхнув густыми волосами. – Ну, разве что Сотию чуть-чуть побольше!
Воспользовавшись тем, что настроение Бэйла улучшилось, Энн попросила его сообщить, как найти с Лею и код, по которому можно будет отправлять ей сообщения.
- Зачем тебе это, Энн? – спросил Органа с беспокойством.
- Ну… мало ли. Вдруг я захочу навестить её или просто поболтать, - уклончиво ответила она. – Узнать, всё ли у неё в порядке…
- Энн, извини, я не могу дать тебе такой информации. Пока что я сам не знаю, где принцесса. А потом… связываться с базой повстанцев даже по закрытому каналу очень опасно. Так что о сообщениях придётся забыть.
- Я могла бы наведываться туда. Время от времени, - не унималась Энн. – Я буду осторожна.
- Нет, Энн, я не могу, но не потому, что не доверяю тебе. В первую очередь, я не хочу подвергать опасности тебя. - Органа стоял на своём, памятуя о разговоре с Маргаритой. Если бы она узнала, что её дочь общается с повстанцами, это привело бы её в ужас. – Если хочешь, ты можешь сказать мне, что сообщить Лее. Если представится возможность, я передам ей твои слова.
Такой вариант Энн не устраивал. Передавать через Бэйла нежные послания Люку, да ещё в устной форме… Нет, это уже слишком! Энн задумалась, как быть? Раз Органа не желает говорить ей, с этим ничего не поделаешь. Не приставлять же ему бластер к виску! Она – не Дарт Вейдер. Такая аналогия развеселила её. Вейдер пытался вытрясти из принцессы какие-то сведения о базе Альянса, а теперь на его месте оказалась она. Энн не смогла сдержаться и фыркнула. Как актриса, она тут же примерила на себя образ Тёмного лорда, и ей показалось это забавным. «Ай да, Вейдер, ай да сукин сын! Ну, ничего, твой имидж я ещё поэксплуатирую! Публике должно понравиться!» – с энтузиазмом подумала Энн, уже рисуя в своём воображении новый клип. У неё даже мысли не возникло, понравится ли это самому Вейдеру.
Органа недоумевал, что рассмешило певицу.
- Энн, я что-то не то сказал?
- Нет-нет, просто подумалось… Вы меня натолкнули на одну идею. - Энния с трудом подавила смешок. – Новые творческие планы. Не важно! Если осуществятся – увидите.
- Странные вы люди, певцы, артисты. Никогда не предугадаешь, что может вдохновить вас в следующий момент, - Органа тоже улыбался, глядя на неё.
Энн не огорчилась из-за неудачи с Бэйлом. Ладно, он не обязан служить ей чем-то вроде справочного бюро. Она не будет настаивать и требовать у него информации. Пока что это и не актуально. Долгое время она будет лишена возможности сообщить даже о своём точном местопребывании, порхая с планеты на планету, из сектора в сектор. Где уж тут разыскивать Люка! Подумает об этом, когда вернётся. Может быть, что-нибудь изменится, или ей в голову придёт какой-либо иной способ раздобыть необходимые сведения. В конце концов, если Люк захочет продолжить их отношения, пусть сам приложит усилия и найдёт её, тем более, певица не прячется. Почему она первая должна проявлять инициативу? Не женское это дело!
Чтобы Органа не подумал, будто его отказ её обидел, Энн переменила тему:
- Помните, как-то раз я вам говорила, как борюсь с плохим настроением?
- Что-то я забыл…
- Если вдруг случается неудача, и не могу избавиться от мрачных мыслей, я отправляюсь полетать на «Тумане» или «Розе». Помнится, вы просили дать вам возможность сесть в капитанское кресло моей «Розы». В общем, если у вас есть время и желание, то она стоит здесь, в седьмом доке… - предложила она.
- Очень заманчиво, - согласился он. - Но, Энн, ты улетаешь завтра утром!
- У меня всё готово. И это будет только завтра!